Гормоны поджелудочной железы в смешанной секреции
Маша Баранкина с сыном Илюшей. Май 1997, Москва.
Наше поколение — поколение родившихся в шестидесятые и выросших в так называемые годы «стагнации» — начинает уходить в небытие. Конечно, мы все и раньше теряли друзей и сверстников — скошенных в Афгане, убитых братвой, потерявшихся в постсоветской жизни. Но для многих из нас внезапный уход пианистки и продюсера Марии Баранкиной — это не только огромная потеря, но и метафизическое событие. Жертвоприношение, которое нельзя ни понять, ни объяснить.
Со времени моего отъезда в 1987-м году мы с Машкой-Барашкой виделись нечасто, и именно поэтому для меня ее смерть — это прежде всего прощание с нашей общей юностью, с той областью счастья и беззаботности, в которой мы обитаем в молодости — почти независимо от страны и политики.
Маша Баранкина. Май 1997, Москва.
В ней была загадка — всмотритесь в ее полуулыбку, наклон головы, блики чего-то иного в ее левантийских глазах. Почему-то в сохранившихся фотографиях Маша нередко стоит около двери. Смерть врывалась в ее жизнь и раньше, но Маша была слишком живой и настоящей, чтобы якшаться со смертью. В молодости друзья знали или подозревали о том, что Маша поборола болезнь, но сама Маша об этом говорить не любила. Она вообще не очень любила интересоваться собой — не из-за скрытности характера, а потому, что слишком любила других и интересовалась другими. С ней хотелось говорить, говорить, говорить о себе и своих переживаниях. Этому не научишься, это особый талант сердца, которым Маша была наделена сполна. Я всегда ей доверял, ни разу в ней не сомневался. Даже если мы могли годами не видеться — в ту дофейсбучную эпоху девяностых и нулевых.
С Машей Баранкиной и Димой Ковалевым. Май 1997, Москва.
Мы с моим ближайшим московским другом Максимом Мусселем познакомились с Машей Баранкиной весной ‘86-го — через московско-пярнусскую подругу Катю Я. — познакомились и с первого взгляда подружились. Маша была студенткой училища при консерватории в Мерзляковском переулке, расположенном совсем неподалеку от церкви, где венчались Пушкин и Наталья Гончарова. Это была особая среда, в которой бурлили дрожжи музыки. Через Машу мы сразу же познакомились с молодым композитором Димой Ковалевым (Димитрий Перец), а потом с целой плеядой молодых музыкантов. Среди них тогда особенно выделялись Тарас Крыса, Алена Лямпе, Зина Демичева, Денис Пакуличев (пишу все это по пямяти тридцать лет спустя) и ставший поп-звездой Дмитрий Маликов. Все были талантливыми, яркими молодыми людьми. Не все стали одинаково талантливыми взрослыми — отцами и матерями, профи, исполнителями и интерпретаторами музыки — а вот Маша Баранкина стала. И женой, и матерью, и профессионалом высокого класса. Маша вышла замуж за прекрасного оперного певца Алексея Мочалова, родила двоих замечательных детей — Илюшу и Аришу, преуспела в музыкальной карьере, оставаясь в тени других исполнителей.
Маша Баранкина родилась в семье музыкантов Натальи Зив и Евгения Баранкина и происходила из семьи еврейско-русской интеллигенции, в которой люди умели переживать и по-русски, и по-иудейски. Теперь таких русских евреев уже не делают; это исчезающий пласт человечества. В те незабвенные годы, когда мы познакомились и подружились, еще был жив дед Маши, композитор Михаил Зив (вспомните милый анекдот с патиной скрытого предрассудка: «советская музыка развивается Зив-Заками»). Маша выросла в композиторском доме в Газетном переулке. Всего в нескольких кварталах от этого сталинско-ампирного дворца, в коммуналке с окнами на улицу Горького, жили Владимир и Маша Слепаки, узники Сиона, борцы-отказники, с которыми мои родители были особенно дружны в 1985-87-м годах. Я иногда приходил к Маше Баранкиной в гости прямо от Слепаков — и прогулка в несколько кварталов означала переход из одной жизни в другую. Маша и ее семья являли собой эталон благородства и не боялись общаться с отказниками в те годы политического надзора.
Мы с Машкой-Барашкой попрощались 7 июня 1987 года. Тогда казалось, что навсегда. А в последний раз виделись в июле 2013 в Москве — и не попрощались. Клянусь, что я представить себе не мог, что Маша не бессмертна. Кто угодно, но не она. Но вирусы беспощадны и бьют исподтишка….
В мае ’87-го Маша подарила мне палехскую записную книжечку с шутливой надписью, понятной только кругу наших общих друзей: «Шраеру-Давыдову-Арцыбашеву». Машинопись со стихами было не вывезти, а надежность дипломатических каналов никто не гарантировал. Поэтому, по совету отца, я бисерным почерком переписал в Машину книжечку все свои тогдашние стихи. В Шереметьево-2 ленивый таможенник спросил, проверяя ручную кладь: «Вы на юг или в Штаты?» Я промолчал, таможенник махнул рукой, мол «везите, не жалко». А уже из Италии я отправил подборку стихов в Нью-Йорк Роману Гулю, который два из них напечатал — уже с того света. Это были стихи, сочиненные осенью-зимой ’86-‘87-го и подаренные Маше Баранкиной. В моей первой книге «Табун над лугом» они были опубликованы с посвящением, которое теперь можно раскрыть. Не потому, что за этим посвящением скрывалось что-то запретное, а потому, что этот цикл, особенно его последняя часть, точно передает не только какой-то юношеский, наш общий, позднесоветский надлом, но и теперешнее мое смятение:
* * *
Мята в канаве, в крапиве, вкрапленья
Одури мятной в холодном рассудке
Осени.
Глаз бирюзовый, бредовый, бряцанье
Мятного цвета средь хаоса жёлтых
Пятен.
Мятный туман, талисман, с ума
Свёл трясогузок — листопадную свиту
В пляске святого Витта.
Мятные губы, гулы, гулянья
Длани осенних никчемных ночей
Не счесть.
Мята распята в промёрзшей канаве
Первая наледь.
1986
Машенька, это я с тобой говорю. Быть может, и не первая наледь, а замерзшая на льду радость и любовь. Но память не замерзла. В памяти ты живая, теплая, вечнозеленая, красивая.
Машка, слышишь меня, я плачу. И не только по себе, поверь мне, родная моя….
www.shrayer.com
Источник
Профессия концертмейстера — профессия особая. Для нее недостаточно простого владения инструментом, музыкального чутья и желания сотрудничества. Нужен особый дар, который позволяет не только раскрываться самому, но и помочь тому, с кем ты в ансамбле, чтобы создать в итоге плод совместного творчества, в котором будут максимально реализованы лучшие качества всех участников процесса. Кажется удивительным, что до сих пор эта профессия недостаточно оценена как коллегами по цеху (музыкантами), так и государственными мужами. Для того, чтобы повысить творческий и социальный статус, создать дополнительный стимул для профессионального роста и была создана 10 лет назад Гильдия пианистов-концертмейстеров России. В декабре 2013 года организация отмечает свой первый юбилей.
Об этом и о многом другом мы говорили с Марией Баранкиной, генеральным директором Гильдии, музыкальным продюсером, и Ольгой Бер, исполнительным директором Гильдии, концертмейстером МГК им. П.И. Чайковского.
— Как возникла Гильдия концертмейстеров, и кто был автором идеи?
Мария Баранкина — Вы будете смеяться, но мы придумали это в буфете, прямо как у Станиславского… 10 лет назад, сидя за чашкой чая, мы вдруг поняли, что – если не мы, то кто же? Мы обе концертмейстеры, это наша основная профессия. Я окончила училище (ныне колледж) при Московской Консерватории и Академию Гнесиных, а Оля – училище имени Ипполитова-Иванова и Академию Маймонида. Мы познакомились в стенах Колледжа при Консерватории, оказавшись на одной работе. Вот так, сидя и обсуждая наши творческие проблемы, мы подумали, что надо создать что-то такое объединяющее, некий профсоюз творческих людей, занимающихся одним делом. Мы пригласили в соучредители Тамару Паршину – вице-президента Рахманиновского общества вместе, на энтузиазме, придумали организацию, назвав ее Гильдией пианистов-концертмейстеров.
-Кто может стать членом Гильдии?
— Действующие концертмейстеры. Желающие присылают нам заполненную анкету, в которой, кроме имени, образования и места работы кандидаты указывают цели и задачи своего членства в Гильдии. Их профессиональный уровень мы не проверяем. Достаточно искреннего желания. Сейчас у нас около 300 членов, по всей России, от Белгорода до Петропавловска-Камчатского, из ближнего и дальнего зарубежья: из Беларуси, Украины, Германии.
-Расскажите, пожалуйста, подробнее о деятельности Гильдии.
— Для того, чтобы привлечь дополнительный интерес к профессии, повысить ее значимость, мы даем возможность музыкантам не только участвовать в наших мероприятиях, но и поделиться наболевшими вопросами. Конечно, всем помочь не можем, но какие-то проблемы, например, с трудоустройством, решаем по мере сил.
Поддерживаем детские конкурсы, например, «Юный концертмейстер», проводимые в Кисловодске и Дзержинске Нижегородской области. Сами понимаем, и прошли через это, что, главное направление обучения в нашей системе – это сольная игра. Но солистами становятся единицы. Часто пианисты – выпускники ВУЗов, начиная работать концертмейстерами, к этому морально не готовы. Но если с детства у юных музыкантов есть какой-то стимул, поддержка, и они знают, что совместное музицирование – это яркий, интереснейший творческий процесс, они приходят в нашу профессию более сознательно. Мы также поддерживаем конкурсы в разных городах, где выступают взрослые концертмейстеры. Например, давно работаем с благотворительным фондом «Наше будущее», который находится в Волгограде и организует конкурсы в Санкт-Петербурге, Минске, Сочи и других городах. Но, конечно, главный наш образовательный проект – это Школа концертмейстерского мастерства.
—Когда в этом сезоне планируете проводить Школу?
— В этом году уже в восьмой раз Школа будет проходить с 17 по 23 января 2014 года, в Концертном зале им. Н.Я. Мясковского Московской консерватории. Это цикл из недельных занятий, которые проходят ежедневно, их проводят корифеи: профессора из консерватории, Гнесинки, ведущие педагоги, в том числе и приезжающие из-за рубежа. Каждое занятие посвящено одной из тем концертмейстерского искусства. На самом старте нас поддержал Фонд «Русское исполнительское искусство», а потом мы перешли на самоокупаемость. Посещение нашей Школы для членов Гильдии и студентов бесплатное, для остальных – за небольшие деньги (одно занятие – 300 рублей). При покупке абонемента действуют скидки. Впервые в этом году мы выделяем один день для конференции. К нам приезжает много успешных концертмейстеров из регионов, которым есть о чем поговорить и чем поделиться. Главное, делаем общее дело и радуемся, когда это всем интересно. На Школах всегда создаётся особая творческая атмосфера, о чём свидетельствуют отзывы слушателей и участников.
Первым почетным членом Гильдии мы с гордостью считаем Важу Николаевича Чачаву. Он ежегодно давал на нашей Школе незабываемые, потрясающие мастер-классы. Надо заметить, что каждое занятие (мастер-класс или лекция) длится не менее 3-4 часов. Но насыщенных, эмоционально ярких уроков, какие были у Важи Николаевича, никто не пропускал. «Только что люди на люстрах не висели», мы делали иногда даже по две встречи с Мастером за одну Школу. К счастью, это все снимали на видео, есть диски, и их можно приобрести в Гильдии. Также записаны и мастер-классы других профессоров.
По окончании Школы мы вручаем свидетельства об участии тем, кто активно работал на сцене, и о прослушивании лекций и мастер-классов тем, кто посетил не менее 5 занятий из 7. Количество часов в Свидетельствах мы принципиально не записываем. Нам кажется, если наше свидетельство подписано Важей Чачавой, Александром Бондурянским, Александром Майкапаром, Марией Бер, ведущими зарубежными и российскими профессорами, количество часов тут уже вторично. Все-таки это мероприятие другого уровня. И темы совершенно разные: работа в классе вокальном, дирижерско-хоровом, оперно-симфоническом, хореографическом, джазовой импровизации, народных инструментов. Каждый раз мы пытаемся найти что-то новое. Например, тему «Совместная работа дирижер и концертмейстера при подготовке оперного или балетного спектакля» интереснейшим образом раскрыл главный дирижер Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко Феликс Коробов. Он привел своих солистов и провел открытый урок. Все участники Школы увидели, как они репетируют, как наглядно происходит этот процесс.
Традиционно у нас выступает Александр Зиновьевич Бондурянский с темой «Пианист-концертмейстер в ансамбле с солистом-инструменталистом». На участие в его мастер-классах всегда выстраивается очередь из желающих. Похожая ситуация происходит и с мастер-классами «работа концертмейстера с камерно-вокальным репертуаром» Марии Наумовны Бер. Часто бывает, что для концертмейстеров из других городов мы находим солиста-иллюстратора. И были такие случаи, что возникшие дуэты продолжали и в дальнейшем творческое сотрудничество. На мастер-классах Школы концертмейстерского мастерства обычно присутствует около 100 человек, и нам кажется, что за эту зимнюю неделю происходит много интересного, полезного и запоминающегося.
Второй проект, который мы придумали – концертный цикл «Концертмейстер приглашает солиста». Именно в такой последовательности – концертмейстер имеет абсолютный карт-бланш: играть соло, в фортепианных ансамблях и, конечно, с певцами и инструменталистами.. У нас даже не концерты, а целые марафоны, но мы никому не отказываем, просто определяем конкретный срок подачи заявки и временной лимит. Концерты традиционно проводим два раза в год, в декабре и в мае. Учитывая, что в этом году в декабре наш юбилей, готовим сразу два праздничных концерта.
-С мая этого года на Радио Орфей стала выходить интересная передача – «Концертмейстер – мастер концертов».
-Да, это очень важный момент. С Радио Орфей мы начали цикл передач, который называется «Концертмейстер. Мастер концерта». Ведет его Лилия Виноградова, поэтесса, она сама из известной музыкальной семьи. Лилия нашла интересный ход в программах – не узкоспециальный разговор, а именно беседа «как бывает» – она спрашивает простые, но интересные вещи. Как артисты начинают вместе работать, кто главный, кто второстепенный, как спорят, как отбирают материал, как взаимодействуют, нужно ли детей учить музыке… И «красной нитью» в каждой передаче звучит идея значимости профессии Концертмейстера. Каждую пятницу в 15-30 эти беседы выходят в эфир. Но мы пошли дальше и сделали их «живыми» – из эфира перенесли в Камерный зал Московской Филармонии, и с сентября такие концерты-встречи проходят ежемесячно.
9 декабря приглашаем всех на Гала-концерт, посвящённый 10-летию Гильдии пианистов-концертмейстеров, в котором будут участвовать члены Гильдии из разных городов с разнообразными интересными программами. В качестве специальных гостей выступит Екатерина Мечетина с мужем, скрипачом Евгением Стембольским. Поздравить нас придут и маститый Левон Оганезов, и юные концертмейстеры. Второй юбилейный вечер состоится 15 декабря в Мерзляковке (Колледже при консерватории), где пройдёт наш традиционный концерт цикла «Концертмейстер приглашает солиста», и где у нас всегда свободный вход.
-Что-нибудь изменилось за 10 лет в лучшую сторону для концертмейстеров?
-Хочется верить, что да. Гильдия ли помогла, жизнь ли изменилась… Появилось больше информационных возможностей, ярче проявилась конкуренция. А это означает, что приходят не те, кто не состоялся как солист, а те, кто в этой профессии развиваются сознательно, стараются соответствовать уровню. Раньше на концертмейстеров вообще мало обращали внимание. «У рояля то же, что и раньше…» — как в «Необыкновенном концерте». Однако солисты без нас не могут, педагоги без нас не могут, мы полноправные участники процесса.
Но проблемы есть и остаются, социального и юридического характера. И государственная оплата никак не соответствует, и необходимые домашние занятия никто не учитывает…
Ольга Бер– Есть и хорошие моменты, не зря десять лет прошли. Изнутри вижу, что у нас что-то происходит. Каким-то косвенным влиянием нашей концертмейстерской школы стало то, что организуются курсы повышения квалификации концертмейстеров в разных регионах. Так, например, недавно прошла огромная Школа в Перми. Концертмейстер, член нашей Гильдии Ольга Перетягина, которая много лет ездила на нашу Школу, «пропиталась» атмосферой, увидела, что профессионализм слушателей и участников растет как на дрожжах, смогла на месте организовать людей. Более 80 концертмейстеров со всего пермского края присутствовали на курсах. Только что прошли мастер-классы для концертмейстеров в Улан-Удэ. И это– следствие нашей Школы. Дело в том, что у нас есть группа активно приезжающих из Улан-Удэ концертмейстеров. Они смогли заинтересовать своих коллег, и по нашей рекомендации пригласить пианиста и педагога Максима Пурыжинского провести мастер-классы по работе концертмейстера с инструменталистами. Если я не ошибаюсь, в этом крае это беспрецедентный случай, такого рода курсы проводились в первый раз. Причем был охвачен весь регион.
А социальные проблемы – это то, что сложно сдвинуть. С этим надо работать. На государственном уровне мало что изменилось. И многое зависит от конкретных руководителей на местах, которые распределяют нагрузки, зарплаты, от того, понимает ли руководитель, насколько концертмейстер важен. Где-то, к сожалению, опять по школам, по регионам есть ухудшение положения, неравные права с педагогами по количеству часов на ставку. Этот вопрос мы пытаемся поднимать, пока больше на разговорном уровне. Александр Зиновьевич Бондурянский, замечательный пианист, ансамблист, профессор Московской консерватории, яркая творческая личность, сказал в передаче «Концертмейстер. Мастер концерта», что статус концертмейстера должен быть совсем другим. Он его определил как «педагог-репетитор», или, как на западе называют, «коуч». Учитывая, что Александр Зиновьевич ещё и проректор консерватории, от которого все-таки многое зависит в творческом мире, надеемся, что его мнение кто-то услышит «наверху». Но суть вопроса в чем? В том, что наши руководители, имею в виду министерских работников, не могут категорически понять, как это – в классе на одного ученика должно быть два педагога? Это недоступно их сознанию никак! Скажем, в классе на одного педагога – 30 учеников, это нормально, а вот на одного ученика – два педагога, это непонятно. Этот вопрос конечно, сложный.
-Гильдия концертмейстеров с первого года проведения конкурса «Дети играют старинную музыку» в московском Музее-Усадьбе Останкино поддержала конкурс и учредила специальные дипломы для концертмейстеров. Почему решили присоединиться к нашему проекту?
Мария Баранкина – Мы давно являемся партнерами «Арт-Центра» и газеты «Музыкальный Клондайк», и с удовольствием поддерживаем это начинание. У конкурса высокий уровень и в последнее время он широко разросся и по количеству участников, и по географическому охвату. Мы стараемся поощрять концертмейстеров, награждая их Дипломами, а в прошлом году наш Диплом получил и юный пианист, который прекрасно выступил как концертмейстер.
-Будет ли пополняться коллекция записей мастер-классов, список которой представлен на сайте Гильдии accomp.ru?
Ольга Бер –Да, конечно. На ближайшей Школе мы планируем записать все занятия и затем распространять их среди желающих. У нас большая подборка DVD, на сегодняшний день 48 мастер-классов записано! Нам звонят, пишут, покупают. Есть темы, которые особенно интересуют концертмейстеров. К примеру, явно не хватает информации и материалов по работе концертмейстера в хореографии. Этому практически нигде не учат. Многие, приходя в профессию, учатся во время работы. Нас часто спрашивают, будет ли еще мастер-класс по хореографии. И мы решили сделать такое занятие на ближайшей Школе. Расписание предстоящей Школы уже утверждено и его также можно прочитать на нашем сайте.
-О чем мечтаете на следующие 10 лет?
Ольга Бер -Мечта совершенно определенная. Нужно как-то пытаться менять социальный статус профессии. Поднять на министерском уровне, чтобы не было этого недооценивания, принижения и в материальном, и в моральном плане. Чтобы были равные права и отношения. Суть проблемы в том, что концертмейстер по-прежнему не включен в перечень музыкальных профессий. Мы так называемый «учебно-вспомогательный состав», к которому отнесены также нянечки, уборщицы, гардеробщицы. И этого закона никто не отменял, кажется, с 1934 года… Этот «шлейф» идет и у педагогов. Раньше считалось почти нормой, когда объявлялся концерт, например, Лемешева: «Романсы Чайковского поет Сергей Лемешев». Что? Один, соло? И таких примеров много. И на афишах не писали. Сейчас все-таки меньше стало таких случаев.. Но, бывает, до сих пор проскальзывают такие вещи. Пишут – солист. А он – не солист. Он – часть дуэта. Профессия Концертмейстер должна стать престижной!
Мария Баранкина – Мы принципиально в Гильдии сначала указываем в программках имя концертмейстера, а потом уже имя солиста. И поэтому на наших концертах концертмейстеры себя чувствуют по-другому. Они знают, что их слушают. И их самооценка повышается, и профессиональное мастерство растет. А это и есть та цель, к которой мы все вместе стремимся. И верим, что всё у нас ещё впереди…
Ирина ШЫМЧАК
ДЕКАБРЬ 2013
ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЫПУСК №2 (135)
ВКЛАДКА ФЕВРАЛЬСКИЙ ВЫПУСК №2 (135)
ПОДПИСКА С ЛЮБОГО МЕСЯЦА
Источник
